активисты

постописцы

supremum vale: сплети свою нить судьбы

[indent] Амалфея – не просто легендарная коза. Она – живая, дышащая сарказмом совесть Зевса, его вторая мать (с рогами и копытами) и вечный источник головной боли (часто буквально, для самого Громовержца). Это она выкормила и вырастила будущего Повелителя Олимпа, когда тот был всего лишь кудрявым пиздюком, прячущимся от отца-тирана. [indent] Для Зевса она – одно из самых близких существ во вселенной, а для нее он – вечный сорванец с молнией во лбу, вечно влипающий в немыслимые истории. [indent] Когда юному богу понадобилось оружие против титанов, именно Амалфея, с материнской прямотой и полным отсутствием сантиментов, ткнула его мордой в суровую реальность: "Режь, дурак! Шкура – на Эгиду, щит, чтоб тебя не прибили, рог – на Рог Изобилия, чтоб не сдох с голоду! И давай без слез и соплей!". Зевс, скрепя сердце и ревя как дитя, послушался. Хороший, в общем-то, мальчишка. Чувствительный. Потом, конечно, воскресил – куда ж без вечной няньки? И Амалфея не в обиде. Ну разве что использует этот факт как вечный аргумент в спорах: "Помнишь, Ваше Величество, кто тебе Эгиду подарил? Та, кого ты так трогательно зарезал?" А уж профилактическое копыто по царственному лбу – ее священное право и главный педагогический прием. [indent] Когда Зевс, в очередном приступе "гениальности", приказал ей заманить полукровок Талию и Люку в ловчий дом за копией Эгиды, Амалфея исполнила. Но, святые рога! Она же не чудовище! Ловушка была строго нелетальной – эти детишки ей почти как внуки. Зато самому Зевсу потом влетело по первое число: "Ты что, одурел совсем?! Детей на убой посылать?!" – и копыто снова пошло в ход, как наглядное пособие по божественной ответственности. [indent] А когда Олимп рухнул, именно Амалфея, не раздумывая, вцепилась зубами в одежды поверженных Зевса и Геры и потащила их прочь от хаоса. Она заволокла их обратно на Крит, в тот самый "детский сад", где когда-то начиналась история ее бестолкового воспитанника. Ирония судьбы? Конечно. Но настоящий фурор случился, когда Ехидна треснула амнезированному Зевсу его же Мастер-Болтом по голове. Амалфея лишь тяжело вздохнула, глядя на своего "мальчика", который теперь пялился на мир глазами мокрого цыпленка, ничего не понимая. "Ну вот, опять пеленки, только теперь – амнезия. Вечный ребенок, ей-богу. Сначала молоко, теперь память восстанавливай." [indent] Амалфея – само воплощение доброты и заботы, но доброты с острыми рогами, крепкими копытами и языком, отточенным веками воспитания богов. Она терпеть не может глупости, высокомерия и опасных авантюр, особенно когда их затевает ее "мальчик". Она – его живое напоминание о времени до величия, о том, кем он был на самом деле. И она будет тыкать его мордой в это прошлое, пинать копытом за глупости и спасать из любых передряг, пока ее копыта не сотрутся в пыль. [indent] Потому что кто, если не она?  ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ мальчик потерял маму. помогите найти. особые приметы: в человеческом виде - горячая милфа, в зверином - коза. говорящая коза  вообще, по одному из мифов это просто крутая коза, по второму нимфа, что мешает совместить эти версии? да нихрена не мешает хд